…Как-то, встретившись с руководителем одной из милицейских служб ГУ МВД Украины в Киевской области, разговорились о сегодняшнем житие - бытие. Но наша беседа, вскоре, почему-то коснулась истории создания спецподразделения "Беркут". Много героических страниц за несколько часов диалога мы перевернули - и Московскую олимпиаду, и Чернобыль, и борьбу с мародерами в разрушенном Спитаке, и Приднестровье, Крым… Многие из ныне служивых хлебали там из общего котелка кашу, да и порохом некоторых неслабо окурило. Но больше всего запало в душу и память мало, какому обывателю известное спецподразделение "Кобальт", кое было в свое время суперсекретным лишь потому, что… боролось с бандитами и врагами наших (тогда советских) интересов в чужой и суровой стране, чье имя - Афганистан. И вот моими собеседниками, вскоре, становятся бывшие сотрудники БМБР "Беркут" милиции столичной области, а ныне пенсионеры - Владимир Данильченко и Николай Мовчан - бывшие "кобальтовцы". Итак, наступил памятный для них 1981-й год - год, когда они одними из первых милиционеров ступили выполнять интернациональный долг (кстати, они до сих пор так и считают) на обожженную войной землю далекой азиатской страны - в неведении и без страха. Страшней было возвращаться…

Официальной задачей сотрудников "Кобальта" была охрана советников из числа "силовиков", помощь царандою (местной полиции) в организации оперработы и охраны общественного порядка. На самом деле краски были гуще, если их замешивали на крови…
Случайно или нет, попали Володя и Николай в Афганистан? И да, и нет. Володя служил срочную в Германии, Коля в 1979 году окончил редкие тогда в милиции курсы снайперов, оба были неженатые и проработали в ОВД не менее трех лет (основное условие для кандидата в "Кобальт").
Вот как вспоминает прелюдию сию Володя:
-- Вызывает меня как-то командир 1-го дивизиона ППСМ Прохницкий. Говорит, мол, есть телеграммка одна интересная из МВД. Выдержав паузу, с испытывающим взглядом чеканит: хочешь добровольцем в Афган - ничего страшного, покажешь тамошнему народу, кого и как в кутузку надобно сажать. Ну, службу нести, понимаешь? - Да, - отвечаю. Можно, конечно, - что я еще мог ему сказать, ничегошеньки, ведь не знали всего, так, только первые слухи докатывались, не более. - Ага, - говорю, - подумаю, и поеду - что ж, партия знает, куда нас посылает, надо так надо…
Прошло пару дней, черт въелась мне эта романтика, мысли все одолевают. Наподобие: "…никто не хочет, что ж это, мужики, позориться будем. Нет, поеду я, терять нечего, хоть мир погляжу!"…
Потом, как уже в УВД оформили документы, еще раз, более тщательно, чем при поступлении на службу в милицию, проверили до седьмого колена. Незадолго, на Крюковщину (рядом стоял дивизион милиции) привезли офицера военного, поговаривали с Афганистана. Откормили его, естественно любопытствовали, на что последний сухо резюмировал - ребята, туда лучше не попадать…
Через неделю им выдали списки с перечислением вещей, кои необходимо взять с собой, выдали военную форму, но сказали, что ехать они будут в гражданке… Вскоре 5 человек из УВД области получали внушительные инструкции от начальника Управления, на дорожку сфотографировались все вместе. Пожурили - мол, отработаете свое на славу, чтобы на вас депеши оттуда не шли, и не было стыдно за своих, возвращайтесь только с благодарностями. Но никто не обмолвился, что живыми.
Ребятам перед войной предстояло еще побывать в Ташкентской высшей школе милиции, где за месяц их кое-как подготовили к миссии, там же им слегка приоткрыли глаза на афганский конфликт. Вообще-то отбор в сие заведение был серьезный: кого принимали, кого-то отправляли обратно. Но и после Ташкента никто не мог представить - в какую мясорубку они попадут…

Вот пора и отчаливать. Старший группы усадил всех пятерых в машину - и, вперед с манатками на Борисполь. В аэропорт… В Ташкенте их уже ждал автобус, но никуда не ехали, пока еще с нескольких самолетов, кои садились друг за дружкой, не сошли несколько групп таких же, как и они милиционеров. На время их объединит лагерь подготовки. Тогда со всего Союза в одночасье собралось около 500 человек - основа будущих отделений "Кобальта".
Школа расположилась как раз напротив военного аэродрома, что было весьма удобно - мало, кто видел сие перемещение, да и зачем…? За ночь всех переодели в зимнюю форму (было начало марта) - получали все одинаковое - что сержанты, что офицеры - все равно ни званий, ни знаков различия никто не носил - все должно осесть в памяти. Ко всему прочему, одарили портупеей, пистолетом и подсумком.
Здесь они тренировались и учились. Инструктора были как свои милицейские, так и военные, и, конечно, некоторые "личности в цивильном". Основа сего "гранита науки" - тактика боя в горах, разведывательная деятельность, изучение всех типов всевозможного оружия, мин, рукопашка, стрельбы… и много, чего еще. К слову, переводчики, и советники подготавливались отдельно, потом мы поймем, что не зря. Поймем, что не зря на полигоны выезжали в пять или шесть, реже семь часов утра, или вообще ночью.
Слабым местом, чуть ли не всего "Кобальта", был фактор гор: большинство людей были жителями равнин и их с трудом натаскивали на эффективное ведение огня в условиях высокогорья.
Но с самого начала им выдали специальные брошюрки, кои ведали и описывали местные обычаи и обряды - в какой день и куда лучше не выходить, ибо не сносить головы: днем пуштуны занимаются своими делами, а ночью, мол… охотятся. Странно, но сие издание было густо усеяно надписями, кои гласили о секретности подобных сведений!
Ну вот, в один из последних дней милицейские удостоверения обменяли на загранпаспорта, наступило время ожидания.
Однажды, внезапно, их подняли по тревоге, загрузили в "Икарусы" и отвезли на полигон. Спешно создали группы, которые собирали и паковали все необходимое для заброски в Афган - с собою везли все, даже мыло и котелки. Утром в сборе вылетели в Кабул. Отметим, что Володя и Коля были там в разное время, поэтому их пути никак не пересекались. В столице их разъединили по позиционным группам - в основном вдоль границы с соседними государствами. Наши ребята попали на афгано-пакистанскую границу - Володя в район Газни - недалеко от известной плотины "Сардэ", в свое время построенной с помощью советских инженеров. Коле довелось служить в Асадабаде провинции Кунар.
Из Кабула на "вертушках", по взводам, правоохранители-интернационалисты двинулись в историю, кто куда. Наши собеседники входили в состав "Кобальта - 2", который пришел на смену им, самым первым… Но перед этим состоялась самая главная кабульская встреча.

В Кабуле произошла короткая, стремительная, но очень важная встреча с "Кобальтом-1". Эти бородачи были обвешаны автоматами, магазинами и гранатами - все потом отдали "салабонам" под противоречивые возгласы "вешайтесь!" и "спасибо, что приехали!". Кроме всего прочего, они передали правду, они перестали являться единственными носителями клоаки в душе - блестящие глаза, шершавые ладони и слова как выстрелы сотворили чудо - у каждого теперь появился какой-то особенный "внутренний" орган, который живет и просится наружу только у прошедших войну людей.
Их брали на испуг. И правильно делали, лучше научиться уворачиваться от слов, чтобы потом подальше послать пулю и сделать свое дело. "Дембеля" с подхалимажем звали, как эхо, с собою - давайте с нами, обратно домой, но ноги, будто прикипели: нельзя, они уже это прошли, и мы сможем…
Володя вспоминает, как "старичок" отдал ему автомат и магазины, но… без патронов. Что за дела? - чуть было тот не возмутился. - Ничего, сынок, тебе там дадут столько, сколько унесешь - лишь бы на своих ногах, бывай! - и, хлопнув сильной рукой по плечу, вошел в самолет, привезший им смену и ташкентский, хлебный запах Родины.
Коле тоже достались "пустые" подарки. Усталые "кобальтовцы" рассказали, что, пока сюда добирались, прямо на Джелалабадском аэродроме вели бой - чтобы вырваться и долететь до Кабула. Мол, хлопцы, патронов вам осталось мало, экономьте. Представляете, каково было себя ощущать необстрелянными "птичками" этим, еще, по сути, мирным людям! Но приняли наставление как должное, уже зная: куда и на что идут. Обещали продержать их только полгода в отличие от старших групп и советников, кои работали там до пяти лет кряду. Да вышло совсем по-другому. Командир Джелалабадской группы (входили провинции Кунар, Джелалабад и Лагман) - полковник милиции и переводчик, старшие групп в провинциях, остались вместе с подоспевшим дублем из Союза.
В Кунаре в 1980 году погибло много наших солдат, но гибли сначала разведчики, намного раньше безусых парней сюда приходившие. Здесь, как нигде, соприкасался антагонизм жестокого режима Амина и многочисленных местных царьков, пытающихся удержать власть, натравливая брата на брата, племя на племя. Конечно, "советы" скоро научились использовать сие обстоятельство в свою пользу, но это было потом, после тысяч и тысяч бессмысленных жертв…
Группа Мовчана расположилась возле батальона ДШБ, поблизости находились "кэгэбэшники" и "грушники", прочие "советчики".
Похожая ситуация была и у Владимира, попавшего в афганскую бригаду Сардэ (пол километра от границы с Пакистаном) - здесь развалины напоминали о разгроме в 1980 году казарм и гаубичного полка советских войск. Но дорога сюда была полна леденящих душу приключений…
В Кабуле загрузили два вертолета вещами и оружием, сами сели в третий. Старший команды, тотчас, начал вводить в курс дела. Шли на бреющем полете между гор - так труднее сбить. Под афганской столицей на одном из наивысших хребтов раскинулся полигон, на котором советские инструктора научали местных воинов владеть как отечественным, так и зарубежным оружием. И, надо же, пролетали они впритык как раз подле сего лагерька - там вовсю поливали со стволов по камням и рвались гранаты. Летчики как заорут: "ложись, обстрел!". Новобранцы, конечно, замертво попадали, пока не услышали истерический смех пилотов, - видали, как зайчата ушки попрятали, - молодцом слушались.
Ну вот, подлетают к Газни - а там настоящий обстрел. Возле взлетки кишлак - оттуда виднелись вспышки выстрелов. Тут не на шутку им скомандовали залечь. Куда там! Большинство подумало, что опять подкалывают. Приземлились, вышли, некоторые даже закурили. Но, вдруг, то там, то сям, засвистели пули. Перепуганные летчики загнали осмелевшее отродье в укрытие, - вы, что, хотите на "черном тюльпане" домой сегодня отчалить, - вопрошали те. Кто знал, что нас так Афганистан встретит. Слава Богу, ко всему быстро привыкли.
Неделя ушла на акклиматизацию: жили сначала в палатках, потом в двухэтажных домиках, оставшихся от возводивших плотину советских инженеров. За первые пару дней объездили со старшим все "точки", он показал: куда и, к кому, в какой кишлак заглядывать за информацией, сколько нужно "корове" платить за "разговор".
Между прочим, в Кабуле еще дислоцировались две дополнительные спецгруппы - "Черный аист" и "Белый аист", числившиеся как бы в резерве. Когда кто-то из "кобальтовцев" попадал надолго в госпиталь, или в чрево "тюльпана" - его заменяли человеком оттуда…

Рассказывая о буднях, дабы вхождение в сии термы было более мягким, наверное, лучше начать с чего-нибудь бытового, кухонно-постирушного, что ли. Так и сделаем.
Ничего страшного - просто именно этой бытовушкой наши оперативники и прикрывались. Володя, например, заготавливал продукты для бригады, хотя на самом деле собирал нужную информацию. Ну, это потом.
Смешно то, что он действительно заготавливал, только раз в неделю, по графику, продукты для своей маленькой группы, как и каждый из "заготовителей". Сами себе стряпали - что подполковник, что капитан, что сержант. Утром встаешь - взгляд на настенную бумажку, - и ты понимаешь, что опять твоя очередь куховарить, но, прежде предшествовал поход к озеру и занятие рыболовлей. Пресноводные обитатели были обязательной составляющей меню. Военным советникам, 12 из которых жили отдельно, было попроще - имелись повара, личная охрана… благодать.
Вот так, однажды, ездили по околице "собирая фрукты", пока не подорвались, хорошо, что все живые остались, хотя без приличных контузий не обошлось.
Володя вспоминает, как получили первую получку - около 7000 афгани, все карманы пачками денег понабивали. Думал, чего я с такими деньжищами делать то буду? Как поехали на рынок, а там - тысяча то, тысяча сё; рубашка с брюками - и почти вся зарплата ушла. На закуску, по наивности, арбуз купили - оказался отравленным: пронесло со свистом. Это еще, что, год назад парочка солдат так вообще чуть Богу душу не отдала - и все из-за сладкой дыньки!

Со временем налаживали быт. Прикупили два примуса, макароны и картошка не переводились: кто был там, тот поймет, какое богатство имели. Иногда даже сало через летчиков доставали. Да, что там сало! Славяне мы, или нет! Водку не будешь же хлебать из целлофановых пакетов (в таком виде ее продавали афганцы) - заказывали только Ташкентского разлива: ох, и смачная была горилочка…
Иногда летали скуплятся в Кабул - там, и выбор богаче, и цены умеренные. Но Володя только дважды там побывал, - говорит, - шут с ним, с базаром, как грохнут со "Стингера" - своих пуговиц и за километр не отыщешь, - больше не летал. А так многие советники частенько туда наведывались, да и канал передачи информации ничего себе был --подумаешь, за носками в Кабул слетал. Там, глядишь, привезешь весточку о готовящейся операции бандитов или о "зачистке" совместной с афганцами…
Праздники отмечали как положено - кто, что умел, готовил с баранины, приглашали афганцев из царандоя и армии, особенно тех, кто учился в Союзе, много их таких там было. Да и от выездов к коллегам по оружию не отказывались. Как-то приехали на БТРе к афганскому комбригу. Уселись, с помощью переводчика завязали беседу (а на востоке они до-о-лгие!), принесли огромный поднос с пловом. Нашим ребятам, чтобы на восточный манер не слизывать жир с пальцев, откуда-то ложки притащили. Поели, чайком побаловались. И лишь потом, как со столов все убрали, заговорили о деле. Отдав должное гостеприимности хозяев, обменялись информацией. Например, мы знали, что в районе, где афганцы собирались встречать отряд оппозиции, врагов собралось значительно больше, и армейцам потом пришлось стянуть силы по-крупнее. Если же во время таких "гостеваний" мы получали полезные для себя сведения, они шифровкой отправлялись в Кабул, откуда назначали совместную с афганской бригадой и советскими войсками штурмовую операцию. Хотя, перед любым мероприятием везде работала разведка.

А так, вообще, иногда на гитаре тренькали, на магнитофон записывали, потом слушали. Фотографировались очень много, но вот Володя, сколько пересылал домой весточки, только одна с фоткой дошла - потому, что в гражданке был. Да и письмеца все до одного перлюстрировались…
Но и эта безобидщина была в Афганистане очень опасным занятием. Как-то Данильченко вместе с солдатами из соседнего полка на двух БТРах (по одному не ездили) двинули на рынок чего-нибудь приобрести. Неожиданно началась стрельба. Убили старого деда… Палили со стороны "черного рынка", куда сами афганцы боялись ходить (там частенько появлялись и бродили агенты и боевики духов, подлавливали наших, продавали и покупали оружие). Потом армейцы "обработали" подозрительный дом. Но из него нередко, не смотря на "утюжения" советской авиации, постреливали как в сторону базара, так и группы советников и "Кобальта".
Конечно, сказывалось и отсутствие нормального "общения" с женским полом. Как-то два советника вместе с переводчиком ушли в город и не вернулись. Через три дня их обнаружили порезанными и без голов… Бывало, подсовывали им "подставы", женщин, или подсылали человека, вроде бы готового стать агентом (в т.ч. и женщин). Но сии "сусанины" приводили коллег в душманскую засаду… Общались мы, говорят ребята, решительно только с нашими девчатами. А, впрочем, всяко бывало… Например, к некоторым советникам жены в Кабул пробивались и подолгу вместе жили.

Володя, когда сюда ехал, рассчитывал на полугодичную командировку, но пришлось пробыть здесь более года. Причиной этого послужило весьма странное в советские времена обстоятельство - переводчики из состава "Кобальта-3", менявшего их, отказались отправляться в Афган, и третьему потоку "кобальтовцев" довелось ждать, пока им специально не подготовят знающих местный язык людей.
В принципе, их работа - это та же оперативно-розыскная деятельность, но усложненная условиями гражданской войны и общением с чужеземным народом. Коля припоминает, что им рассказывали, как много "кэгэбистов" и оперов ГРУ "залетело". Они гибли, когда их подсылали в банды, забрасывали в Иран и Пакистан. Даже, когда в банды внедрялись местные жители, ничего хорошего не происходило. Дело в их племенной системе. "Шараповы" в Афгане не проходили, пришлось отказаться от работы агентов-камикадзе, обратившись к более тесной "терке" с вербовочной сетью внутри самого Афганистана. Решающим моментом в отборе (вербовке) таких людей были межклассовая вражда, межплеменной розбрат, даже ненависть внутри самих семей, что очень характерно для данного типа вооруженных конфликтов.

"Кобальт" каждое утро (вспомним Ташкент) вместе с советниками, которым для оперативной деятельности выделялись энные суммы денег, выезжали на отработки. Вот приезжают в кишлак. На обочине пыльной дороги как-то особенно набожно молится пожилой мужичок. Но тут наш закамуфлированный переводчик втирает почитателю Аллаха, чего от него требуется. Ему платят дань (за раз до нескольких тысяч афгани). Задаром никто не хотел рисковать. Вскоре у "кобальтовцев" появляется информация о складах с оружием, о караванах и засадах духов. Данные передавались в Кабул, оттуда шли "телеги" с планами операций и "зачисток".
Информаторы прекрасно знали, что идут на верную смерть - об их безопасности, вряд ли кто-то думал - ведь тогда подобное занятие, кроме лишнего адреналина, приносило немалые деньги. Даже существовало некое подобие "стукачьего" бизнеса. Некоторые кренделя умудрялись работать и на "красных" и на "белых".
Ездили правоохранители на новеньких "Нивах" - УАЗов не было, и, хотя она скорее выводилась из строя, но была проворнее и разворотливее своего тяжеловесного собрата-внедорожника. Окна на машинах завешивали бронежилетами, сзади на ремнях цепляли пулеметчика, открывали дверь багажника - получалось что-то вроде тачанки. Так вот, и работали, катаясь на "консервных банках". Например, Володя 6 месяцев выходил на задание на "Ниве" - только после того, как три легковушки разорвало на куски минами, прислали БТРы.
В один из таких выездов у "молящегося старичка" удалось узнать, что средь белого дня к комбригу приедут "духи". Взяв одного человечка из царандоя для прикрытия, переодетые в военную форму, бандиты собирались вырядится в разведочный рейд по позициям войск - с автоматами и прочим "инструментом". Но наши разведчики достойно встретили хитрецов, пропустили через первый КПП, а потом накрыли…
Кого удавалось задержать, переправляли в специальное, охраняемое царандоем помещение - по типу нашего ИВС. Здесь наши люди и местные стражи порядка работали с подозрительными личностями и просто бандитами. Но царандой и милиция со "своими" подопечными общались отдельно.
Как-то однажды вышло, что вот-вот должен был до конца "расколоться" один из захваченных полевых командиров. Кроме "кобальтовцев" с ним успели поработать и сотрудники царандоя - он уже нормально "разговаривал" и кое-что сообщил. Но тут, вдруг, к нему подселяют совсем постороннее лицо, которого задержали маляши (отряды самообороны). На утро бандюковский "шишак" оказывается мертвым в камере, естественно, уже без присутствия новосела.
Николаю Мовчану через два месяца пришлось видеть этого беглеца уже убитым после очередной ликвидации шайки душманов… которая ранее была отрядом самообороны.
…Как-то одно племя собралось организовать отряд маляшей. "Советы" дали им оружие… Потом куда-то пропали 50 автоматов, а за ими и большинство ополченцев. Вскоре узнают, что ребятки эти промышляют грабежами и разбоями. Пришлось их вычислять и уничтожать. Тогда беглецу помог кто-то из царандоя. Его потом взяли на горячем…
Но информация, как ни прискорбно, выходила и от своих. Вот собираются оперативники на выезд, только уселись - буквально перехватывают машины - мол, отбой на сегодня. Оказывается, как нам донесли, кто-то предупредил банду, и наших ребят там уже ждут. Хорошо, что в этой банде был свой "сверчок", а так бы… Приходилось потом вычислять своих. Их, со временем, отправляли в Кабул. Что дальше с ними было, ни Володя, ни Николай, не знают…

"Кобальтовцы", кроме всего прочего, так же занимались и контролем за работой как царандоя, так и армии, пограничников. Хотя в царандое и были люди, которые учились в военных (и не только) училищах СССР - к "шурави" они относились более лояльно, делились кой-какой информацией, даже приводили людей-кандидатов для вербовки. Но немало случалось видеть их и в роли полевых командиров и "бригадных сучек".
Для такого вот контроля выделялись специальные дни. Работали вдоль дорог, ведущих из Пакистана. С вершин гор следили за движением на КПП. Смотрят в мощные бинокли: что-то подозрительно быстро отпустили нагруженную машину или автобус, сразу разбирались. Бывало, что за взятки "духи" могли перевозить своих людей - вплоть до советников из лагерей подготовки и шпионов из ЦРУ. Сложность в осмотре, например, автобусов, была в том, что женщин ни в коем случае нельзя осматривать "по полной программе", заглядывать под паранджу. Сколько таких псевдо-Гюльчатай проехало, одному Аллаху известно…
Но такая сторона "кобальтовской" деятельности чуть не привела к трагедии… В афганской бригаде стояли "Шилки" (зенитно-артиллерийские комплексы) и их комбриг поднял чего-то бучу - хотел с этих установок расстрелять строение, где находились милиционеры - мол, они не работают в интересах Афганистана, а наоборот. Пришлось постепенно уговорить солдат не делать этого. Бунтовщика-комбрига своевременно скрутили и отправили, как всегда это делали, на Кабул… -- А так, если бы немного прошляпили, подождали подмогу, остались бы от "Кобальта" вилки да ложки, - говорит Володя.
Относительно специализации, можно сказать, что среди наших оперативников были люди, занимающиеся физической ликвидацией главарей банд (полевых командиров), внедрением в банды, их также забрасывали в лагеря подготовки в Иране и Пакистане - это, в основном, советские мусульмане. Много, кто из них потом перешел, работать в КГБ, ГРУ, иные структуры, становились прекрасными разведчиками, снайперами, знатоками оружия и саперами-взрывниками экстра-класса. Но главное - они добыли опыт общения и получения необходимой информации из не совсем, скажем так, дружественной среды, совсем из иного мира.
Коля, например, очень тесно общался с людьми которые целенаправленно искали в бандах и потом уничтожали или пленили боевиков и их главарей - экс-выпускников военных училищ СССР. Ведь они много, чего знали о нашей армии, ее "внутренностях", а этого допускать нельзя было…
Касательно царандоя - наши ребята в один голос заявляют, что ему до уровня милиции очень далеко. У них слабая подготовка, иногда встречались и полуграмотные люди, техническая оснащенность была намного ниже нашей. Даже доходило до того, что в армию и царандой насильно забирали. Окружают кишлак - всех, более-менее годных мужчин, отберут под ружье - лишь бы бандиты не опередили и не взяли в оборот. Ведь и "духи" точно так же формировали свои бригады. Вот и нашим силовикам тоже приходилось помогать "братскому народу" ковать кадры подобным образом…
Даже вот, одной из функций переводчиков было слежение за радиоэфиром. Нужно было обязательно знать - чего там говорят царандоевцы и армия - ведь их разговоры прослушивались на многих УКВ приемниках, чем душманы регулярно пользовались.
…Конечно, они все время делились информацией с КГБ, ГРУ и даже с батальоном защиты революции (БЗР) - элитарным подразделением афганской армии. Но каждый работал со своими людьми. У "кобальтовцев" были такие люди, коих даже по учетам царандоя не проводили, уж часто разномастные утечки оттуда топали… Возможно, даже тех первых наших агентов из числа местных жителей, кои погибли осенью 1981 года один за другим в Пакистане, сдали люди из царандоя.
-- Как-то мы, - рассказывает Николай Мовчан, - вышли на опытного сержанта, бывшего… начальником розыска одного из отделов царандоя. И не просто так - он проработал там при всех последних режимах, и, самое интересное, ему подчинялись и офицеры, имевшие высшее образование, но почему-то главным опером не становились. Со временем узнали, что кое-кто из Кабула пихает оного "позвоночника" дальше наверх. Пытались через столицу решить вопрос о его увольнении. Когда его со скрипом все же уволили, даже встал вопрос чтобы… убрать последнего, но, сколько наши опера не пробовали произвести ликвидацию, что-то все время мешало, "работать" с ним было практически невозможно. Потом он внезапно исчез…

Тяжело было нашим ребяткам в горах, подготовки в Ташкенте явно не хватало. Но хуже всего приходилось солдатам. Доходило до того, что их вывозили и обливали соляркой спасая от вшей, они ходили грязные и зачастую голодные. Для советников и "Кобальта" отдельного госпиталя не было. Володя бывал там три раза - вместе с армейцами. Солдаты нередко лежали на расстеленных бушлатах, не хватало кроватей. Но Володя, которому врачи собирали ноги после того, как у их БТРа взрывом вырвало правую сторону, отмечает воистину чудеса профессионализма, кои проявляли в таких чудовищных условиях военные медики.
-- Между прочим, - рассказывает Мовчан, - мы спасли очень много жизней, особенно наших солдат, и они, большинством, об этом не знают. -- Информация шла отовсюду. Пока мы там обживались, в первый месяц, работая со старой агентурой "Кобальта-1", мы дали более 20 предупреждений о нападениях на конвои, афганские города и села, на сосредоточения советских войск. Все это дело было четко отработано совместно со штабами батальонов, ГРУ и КГБ… Потому то за голову командира группы "кобальтовцев" духи обещали премию не менее 100000 афгани. Как-то в район Асадабада пришла банда числом 200 боевиков. Нужно было быстро вызвать "вертушки" для бомбежки. Обычным путем на это ушло бы до 4-х дней. Используя "кэгэбэшную" информационно-агентурную систему спецподразделения комитета "Каскад", спустя несколько часов вертолеты были на месте. Взяли с собою человечка, долгое время находившегося в искомой группировке, он вылетел вместе с "Кобальтом" и "Каскадом", показывая, кого и где "утюжить". После налета еще сутки горели и детонировали душманские арсеналы. Вскоре на то место двинулись войска с зачисткой. Местные дехкане, опосля, чуть ли не ноги комбату целовали. Хотя, как говорит один из моих собеседников, про этого командира много хорошего мало, кто из "кобальтовцев" мог сказать - они очень мешали армейцу. Ведь оперативники много, чего знали, наступали им на "пятки", но после сего мероприятия он впервые пригласил милиционеров в гости…
Конечно, результаты такой работы шли в зачет "Каскаду", но коллеги на них не в обиде - спасибо за оперативность. Да и вообще "кэгэбэшники" как-то дружнее, что ли, жили, всегда отзывались на просьбы о помощи. Хотя были свои моменты. Например, они строго-настрого запрещали (да, и им не разрешали) распространятся: каким образом выкуривали бандюков из пещер-гнездышек. Кроме того, что сбрасывали с вертолетов бочки с бензином а потом расстреливали с пулеметов над позициями боевиков, применяли бомбы объемного взрыва, хотя в это же время СССР критиковал США и Израиль за аналогичные действия. Но это уже политика…
А так, как везде тогда было, Кабульская группа была как бы приближенная к верхам, уехала домой с наградами. Они же - почти ни с чем. Хотя тот же Асадабад за неполный год хотели 24 раза захватить в душманские клещи, но ничего не вышло. - Бывало, так, - вспоминает Николай, - привезут фильм, смотришь, со слезами на глазах - так хочется бросить автомат, походить налегке хоть минуточку по родной земле, а тут еще обрадовали, что еще на полгода остаемся - тоска, волком вой!

Есть моменты, о которых ребята и до сих пор вспоминают с оглядкой, все-таки подписку давали, но вот страна-монстр развалилась, и кое-что они мне поведали таки…
…Как-то поступило задание захватить "духовского" лидера, нейтрализовать ядро, костяк банды; в ходе операции уничтожить арсеналы оружия (в принципе, главные задачи "Кобальта" в ходе любой отработки). Выехали вместе с афганцами. Но вот проехали они на своих Т-34 (!) около пяти километров и встали безнадежно. Потом опера узнают, что афганцы уже заранее были осведомлены о готовящейся засаде. Какая тут началась стрельба-пальба! Николай припоминает, что успели выкарабкаться из "брони" и залечь подальше от пуль. Но их выручила разведрота из БЗР - своего рода элита в элите. Неожиданно среди боя встает советник-подполковник и поднимает наших людей практически на подвиг - ведь всех вместе бойцов еле насобиралось около 200, бандитов было более пятисот… Он через мгновения погиб, но большинство обороняющихся прорвались из окружения. Почти все, кто вышел оттуда, имел ранения и контузии, с седыми волосами на головах. Как и Николай… Кто служил вместе с Володей и Колей или сейчас служит в "Беркуте", должны знать: что перенесли эти люди, какую цену заплатили их сотоварищи для того, чтобы потом они смогли передать эту боль, ужас смерти и победу над собственной судьбой, роком...
Потом было возвращение с Афгана. Ломки души и тела. Но из милиции никто из них не ушел. Их поняли, им сочувствовали и помогали. Хотя, были казусы. Володя, например, привез с собою малярию, - еле выжил. На второй или третий день, как попал домой, потерял сознание, когда шел по улице. Упал под забором. Тут старикашка чешет какой-то, говорит, - сынок, ты, чего, топай до хаты, а то милиция заберет. Его дважды выгоняли из больницы, говорили, что он ненормальный. Но это была наша общая болезнь, наверное, мы, советские, все прошли через свой Афган. И, слава Богу. Володю потом из лап смерти вытянули медики из больницы областного УВД. Но никто не залечит раны прошлого, разве, что только наша благодарная память, внимание к этим людям…